Поэзия (72)
Наталья ЕГОРОВА (Смоленск)
ГЖАТСК
Летел Гагарин в небе над страною.
Жила в прибрежном яворе звезда.
У кладбища за Гжатью под луною
Цвела зеленоватая вода.
А в церкви, уцелевшей от разрухи,
Качая ив могильных корабли,
О Боге пели древние старухи
И раскрывали Небо для Земли.
Лаовай
Автор Молчанов Виталий Профессору Джоу Лу
***
Рыбы в пруду распевают декабрьские песни,
Птицы молчат – пузыри на поверхности редки.
В садике старом спокойно, нешумно и тесно,
Мостиков узких касаются гибкие ветки.
Красного клёна топырятся острые пальцы:
«Здравствуйте, добрые люди, средь зелени дивной
Я затерялся один». Телефоны китайцев
Щёлкают кадры за кадром почти непрерывно.
САКУРА
Весна заблудилась, как будто спешит автостопом.
Её увезли не туда. Боже, как недовольна зима!
Замёрзший апрель ни к чему, по-январски, растрёпан,
И вместо капели подёрнуты льдинкой дома.
А где-то, где пахнет в домах свежесваренным рисом,
А воздух прозрачен и чист, – абсолютно другой снегопад.
Там белый и розовый – словно детьми акварелью написан,
Деревьев бесплодных, таящих запретный почти аромат, –
Цвет, яростно-честный, как строчки Басё и Тисато,
Пленяет аллеи и шумные парки под Фудзи седым.
Во сне, наяву... Я не знаю когда, но когда-то
И я улечу с лепестками, как трубочный дым.
Настроение
Автор Зубченко ВладиславБЕССОННИЦА
Нет, сны ничьи…
В скитаньях на ночлег,
как пилигримы без тепла и крова,
лишь до утра останутся и снова
пойдут в дорогу проживать свой век…
Им не помочь,
их сводят дни на нет.
Их где-то ждут, спасая от забвенья,
но не вернуть…
В чужие сновиденья
они придут, как полуночный свет.
Они ничьи…
Их даже не понять,
их полушёпот тих, слова невнятны…
Там мир не наш,
там все пути обратны,
но с ними лучше и теплее спать.
***
Победно скалится луна,
Чадит лампадный сон.
Неопалимая вина
Зовёт сиротский стон.
Не в силах выкликать беду –
Отчаянную тишь,
На забытьё в сквозном бреду
Огнём приговоришь.
Сотрёт со лба кровавый пот
Измученный рассвет,
Посмертно жду земных забот
В горниле долгих лет.
До слёз смеётся стерва-ночь
Над пустотой дорог:
– Во тьму ушедшему помочь?
Живым бы кто помог!..
Но питием небытия
Излечивает страх.
Молю, пролейся, жизнь моя,
В его безгласный прах!
***
Я бы рада стихами не плакать, а петь и любить,
Брызгать пеной и бликами от набежавшей волны,
Я бы рада о слабости, горечи, боли забыть
И уйти с головою в счастливые светлые сны.
Я бы рада – о зелени листьев и щебете птиц,
О снежинках в лучах фонарей и напеве ветров...
Но когда мои строки касаются белых страниц,
Я не властна над бешеным бегом мятущихся слов.
Разве можно приказывать воле извечных стихий?
Слово – тоже стихия, как воздух, вода и огонь.
Я – окно, сквозь которое небо бросает стихи.
Подставляйте ладонь.
***
В каждом селе – поминальные списки.
Строчки до боли знакомых фамилий.
Тихие скверы, цветы, обелиски…
Мы никого, мы ничто не забыли? –
***
Пурпурный бархат, мягкая фелонь,
В движении – и мука, и моленье,
Простёртая к Распятию ладонь.
И небо, обернувшееся тенью.
Наш Урал
Живу я с рожденья на Южном Урале,
А где-то на Северном здравствуешь ты.
Меж нами разверстые вечные дали,
Снега, что до хруста морозно-чисты.
Весенней порой берега размывает
Мой – Южный, твой – Северный, общий Урал.
Туман, словно плат оренбургский, ласкает
Покатые плечи обрывистых скал.
Под яростным солнцем с неведомой силой
Пульсирует, ветрам сухим вопреки,
Строкою заглавною, ленточкой синей
Артерия чуткой могучей реки.