Впервые эти условия нашли закрепление в документе под названием «Генеральный регламент», утверждённом 10 марта 1720 года. В нём имеется специальная глава «О Архивах», которой закрепляются термины «архив» и «архивариус»: «Книги, документы, дела, когда оные три года в канцелярии и в конторе лежали, потом в архив с распиской архивариусу отдаются… И того ради повелевает его царское величество иметь два архива, один по делам всех коллегий, которые не касаются приходу и расходу, быть под надзиранием Иностранных дел коллегии, а которые касаются расходу и приходу, тем быть под надзиранием Ревизион-коллегии».
Меняются эпохи, меняются общественные отношения, ценности и ориентиры – но не меняется задача сохранения исторического наследия.

«Путаница сделана Пушкиным»

Одно из самых ранних упоминаний об оренбургских губернских архивах обнаружено среди материалов первой половины ХIХ века. Смета «на построение в Оренбурге для хранения дел по управлению господина оренбургского военного губернатора каменного со сводом архива» составлена 21 декабря 1827 года, а в мае 1833 года архивное здание было построено и находилось на улице Водяной (ныне улица Горького – Т.С.). В ежегодно составляемых отчётах о состоянии Оренбургской губернии в разделе «Об архивах» чаще всего сообщалось: «По всем городам губернии архивы содержатся в весьма хорошем состоянии, но помещения их большей частью в наёмных домах, тесны и неудобны».
В 1851 году образовано Оренбургское и Самарское генерал-губернаторство. Первым высокий пост генерал-губернатора занял В.А.Перовский. В 1856 году построено здание на набережной Урала, где ныне размещается музей Оренбурга. Возводилось оно для архива и казны.
Оренбургский комендант летом 1859 года докладывал генерал-губернатору А.А. Катенину: «…При оренбургском ордонанс-гаузе с давнего времени состоит общий архив, в коем все дела до такой степени перемешаны, что решительно нельзя привести в какой-нибудь порядок, и хотя они сшиты в столпы и переплетены, но это, собственно, для одного вида. Сколько я мог узнать, путаница эта сделана всего более покойным Пушкиным, когда он был допущен в здешний архив для извлечения сведений о действиях Пугачёва».

Повелено образовать архивную комиссию

В рапорте оренбургского генерал-губернатора Н.А. Крыжановского на имя военного министра весной 1867 года сообщалось: «В Оренбурге есть общий архив разных ведомств, по преимуществу военного, существующий с давних пор, который прежде состоял в ведении оренбургского ордонанс-гауза, за упразднением последнего передан заведующему делами общего комендантского управления, а ныне находится в ведении оренбургского губернского воинского начальника. Заключая в себе дела, современные возникновению Оренбурга, архив этот богат материалами, имеющими важное значение, как для истории России вообще, так и для здешнего края и сопредельных азиатских владений в особенности. Но, к сожалению, дела этого архива находятся в беспорядке, затрудняющем свободный доступ к заключающимся в них материалам для учебной любознательности специалистов и для официальных справок».
В начале 1877 года министр внутренних дел России получил прошение: «При разделении в 1865 году Уфимской губернии на две, Уфимскую и Оренбургскую, и открытии в последней особого губернского правления в ведение сего последнего передан архив, образованный из дел разных учреждений. Дела этих ведомств сданы в архив в течение 1865-1866 года, и губернский архив сделался местом хранения не только дел губернской администрации, но почти всех присутственных мест и лиц губернии, каковым остаётся до сего времени. Губернский архив был подробно освидетельствован членами губернского правления, оказалось, что в губернском архиве хранится очень значительное число дел, именно до 48000. Между тем помещение архива едва достаточно для хранения дел губернского правления и канцелярии губернатора, так как в течение 10 лет ежегодно прибывают тысячи дел губернской администрации, и в настоящее время архив очень тесен, общий разбор всех дел требует назначения постоянных членов и вольнонаёмных писарей для непрерывных занятий…»
Через 8 месяцев министр внутренних дел приказал выделить 675 рублей «на покрытие расходов по разбору архивных дел оренбургского губернского правления». Кредит был возвращён за счёт средств, «вырученных через продажу старых архивных дел», то есть дел, не подлежащих постоянному хранению. Таковых «оказалось 21797 дел весом в 436 пудов».
Позднее современник событий информировал: «Архив бывшего оренбургского генерал-губернаторского управления представляет обширный и богатый материал для изучения местного края во всех отношениях его исторического развития, и недаром знаменитый архивовед сенатор Калачёв нашёл нужным лично явиться в Оренбург для того, чтобы образовать особую комиссию, на которую и возложил труд разобрать дела по рубрикам «хранить», «уничтожить» и составить делам, оставленным на хранение, подробные описи. Комиссия в течение 4-х лет разобрала дела, а также перевезла дела из прежнего помещения генерал-губернаторской канцелярии в генерал-губернаторский дом, где оказались свободными одна комната и холодный чердак-антресоли. Между тем директор археологического института нашёл, что наступила пора приняться за научную разработку архива, и потому просил начальника губернии образовать в Оренбурге учёную архивную комиссию под почётным попечительством губернатора». Оренбургская учёная архивная комиссия открылась на излёте 1887 года.

«Архив городской управы хранить»

Оренбургский городничий Авдуллин в мае 1852 года заключил с купцом Шеенковым договор о строительстве «во вновь устроенной каменной архиве здешних присутственных мест стеллажей и нужной мебели». При этом подчёркивалось, что в нижних ярусах стеллажей будут сделаны 18 ящиков. Кроме того, в архиве необходим был стол, два шкафа, два стула, одна переносная лестница с площадкой наверху.
На заседании оренбургской городской думы 15 июня 1890 года «слушали доклад городской управы. Из доклада видно, что архивариус городской управы Мальковский рапортом на имя городского головы доносит, что он разобрал хранящиеся в архиве дела, книги и бумаги, начиная с 1881 года, коих оказалось внесённых в общую архивную опись 13142. Из числа хранящихся в архиве дел и переписок многие подлежат за давностью времени уничтожению… Причём дополнил, что дела, подлежащие хранению, им почти разобраны по категориям, так что входящие и исходящие журналы подобраны с 1819 года, дела богадельни, больницы отделены каждое особо, книги о денежной сумме с документами отделены каждогодно, купеческие капиталы отделены также особо, так что из числа наличных, записанных в опись 13142 дел, остались нерассортированными дела инженерные о выдаче планов, так как часть из них должна разослаться по принадлежности, а часть, ежели признает комиссия, подлежит к уничтожению».
Далее сообщается, что городская управа, «вполне разделяя ходатайство городского архивариуса Мальковского в отношении разбора дел комиссией и распределения их к хранению навсегда, а некоторых к уничтожению, полагала бы пригласить в состав комиссии опытных людей для тщательного осмотра и разбора оставшихся архивных дел».
«По обсуждении доклада» городская дума «определила»: «Архив городской управы хранить, а для помещения оного поручается городской управе занять одну свободную лавку в Гостином дворе, приспособив её для помещения архивных дел, подлежащий же на это расход употребить из общестроительной суммы, назначенной по статье на ремонт городских зданий».

Дела войсковые старинные…

Заботились о своих архивах и представители оренбургского казачества. Из доклада по канцелярии оренбургского и самарского генерал-губернатора, подготовленного 31 мая 1861 года, следует: «Для хранения решённых дел присутственных мест Оренбургского казачьего войска при войсковом правлении есть особый архив – каменное одноэтажное здание, всего о двух комнатах. К 1844 году архив этот до того уже был наполнен, что в нём не оказалось более места для дальнейшего помещения дел. По распоряжению бывшего оренбургского военного губернатора Обручёва отведены в том же году для войсковых архивных дел три порожние лавки в здешнем гостином дворе. После этого предполагалось устроить для войскового архива каменное двухэтажное здание, но это не состоялось по значительности расхода, исчисленного сметою. Поэтому войсковое правление в феврале 1851 года представило, чтобы часть сохраняющихся решённых дел, не заключающих в себе важности, уничтожить, учредив для того особое временное отделение.
По сообщению о том военному министерству состоялось Высочайше утверждённое 26 ноября 1851 года положение военного совета, чтобы для разбора войсковых архивных дел учреждена была особая комиссия… В 1855 и в 1857 годах войсковое правление, представив описи рассмотренных временной комиссией дел бывшей войсковой канцелярии с 1734 по 1832 годы и упразднённых – Ставропольской, Калмыцкой войсковой канцелярии и тептярских регулярных полков с 1723 по 1844 годы, просило разрешения уничтожить из этих дел 15178, как не заключающих в себе никакой важности. Канцелярия, руководствуясь циркулярным предписанием министра внутренних дел, чтобы при уничтожении архивных дел соблюдалась крайняя осмотрительность, … нашла, что из вышеприведённых 15178 дел следует оставить в войсковом архиве для постоянного хранения 920 дел, так как они могут быть полезны на будущее время при наведении служебных справок и в исторических, статистических трудах и изысканиях».
И ещё один документ из почти 300-страничного тома привлёк внимание. В мае 1863 года канцелярией оренбургского и самарского генерал-губернатора получено сообщение: «По представлению войскового правления от 30 августа 1862 года Ваше превосходительство изволили разрешить на устройство полок в одной из 4-х лавок гостиного двора, занимаемых решёнными войсковыми делами. К постройке полок в этой лавке хотя было приступлено, но между тем начальник оренбургского таможенного округа по встречной надобности лавок просил об очистке всех лавок. Почему войсковое правление поручало экзекутору сотнику Дутову (может быть, родственнику известного казачьего атамана? – Т.С.) устроенные в лавках для хранения дел полки выломать и устроить их в общественной хлебной житнице Оренбургской станицы (то есть Форштадта – Т.С.), в которой для сего имеется свободное место. Ныне сотник Дутов представил отчёт по устройству полок в житнице».
Под заголовком «Пыль войскового архива (Казачья дума)» почти 140 лет назад на страницах «Оренбургского листка» опубликовано стихотворение, автор которого скрылся за подписью «Оренбургский казак»:

Скажи мне, пыль архивная,
Когда ты завелась?
В дела, листы старинные
Давно ль ты забралась?
А, чай, дела старинные,
Покрытые тобой,
Таят сказанья дивные
Под толстою корой.
Мне кажется, никто не смел
Нарушить твой покой,
Сказать доселе не посмел
О старине родной.
Да мы и не любители
Возиться с стариной,
Мы, пыль, твои блюстители,
Твой бережём покой.
А то, конечно, знали б мы:
Откуда мы взялись,
Откуда, как, с каких сторон
Сюда мы собрались.
Сюда откуда мы пришли,
Как всё здесь завелось,
Когда, с какого времени
И войско началось…

И архивный фонд канцелярии оренбургского губернатора, и материалы оренбургской городской думы, и материалы по истории местного казачества, сохранённые для нас далёкими предками, в настоящее время пылью не покрываются, так как активно используются историками и краеведами. Ими опубликовано немало интереснейших трудов об Оренбуржье.

Согласно Декрету Совнаркома

После установления советской власти на территории Оренбургской губернии на заседании коллегии Оренбургского губернского отдела народного образования 15 сентября 1919 года заслушано «заявление представителя Центра по архивному делу Никольского об организации губернского отдела по делам архива, коему подлежит ведение всеми делами архива при контроле губернского отдела народного образования и при общем руководстве и инструктировании Центра». Временным представителем по Оренбургской губернии по делам архива был назначен Александр Петрович Михайлов.
По его инициативе 24 сентября 1919 года передано для опубликования в газете «Коммунар» объявление оренбургского губисполкома. В нём говорилось: «Ввиду организации в г. Оренбурге согласно Декрету Совнаркома от 1 июня 1918 года Губернского архивного управления, заведование всеми делами которого временно возложено на товарища Михайлова, губисполком всем советским учреждениям предлагает: 1) все дела и переписку правительственных учреждений, законченную к 25 октября 1917 года, сдать в архивное управление; 2) на будущее время тщательно хранить все дела, так как они периодично должны передаваться в губернское архивное управление для поступления в государственный архивный фонд».
За архивом были закреплены два помещения: бывший архив Духовной консистории, располагавшийся по ул. Троицкой (ныне – ул. Кобозева), и здание музея Оренбургской учёной архивной комиссии на берегу реки Урал. С этого момента началось целенаправленное упорядоченное собирание архивных фондов из разных учреждений и зданий, «разбросанных по городу».
За несколько месяцев были собраны 33 архивных фонда от губернских дореволюционных учреждений и некоторые сохранившиеся документы Оренбургской учёной архивной комиссии.
В январе 1921 года сотрудниками архива по губернии были разосланы запросы о состоянии местных архивов. Итоги оказались плачевными. Так Отдел управления Илецкого исполкома сообщал об архивах в волостях, станицах, поселках и хуторах, что «таковые почти совершенно не существуют, а остались лишь клочки и были все расхищены во время революции, прохода войск и пожаров».
Серьёзные последствия для архивного дела в крае имели административные преобразования региона. Оренбургско-Тургайская губерния, включённая в состав Киргизской (тогда казахов называли киргизами) АССР со столицей в г. Оренбурге, была создана 22 сентября 1920 года. Соответственно сначала был создан Оренбургско-Тургайский губернский архив, находящийся в ведении Наркомпроса Кирреспублики, а затем, в 1922 году, он был реорганизован в Киргизский краевой архив. Постановление КирЦИКа об упразднении Губархива и слиянии его с Центроархивом КССР было принято 24 апреля 1923 года.
Согласно утверждённому положению, управление архивным делом в г. Оренбурге возлагалось на Центрархив. Подобное укрупнение породило впоследствии сложнейшую проблему, когда Оренбуржье в 1925 году поставило вопрос о возвращении в состав Российской Федерации. Власти КССР, не возражая против выхода из состава республики территории компактного проживания некоренного населения, возражали против возврата или хотя бы раздела культурных ценностей.
Комиссия по выделению Оренбургского губархива из состава архива Кирреспублики была создана 26 июня 1925 года.
Окончательное разделение произошло 3 августа – именно этим числом датирован приказ № 1 за подписью Г.Д. Гусева, заведующего Оренбургским губернским архивным бюро, извещавший, что «выделение» архивного бюро из Центрального краевого архива КССР надлежит «считать законченным». Штат бюро на тот момент составляли, кроме заведующего, зав. политсекцией (И.И. Борисоглебский), два архивариуса (один работал по линии ЗАГСа), разборщик, делопроизводитель, уборщик.
Имущественная база была также мала: 6 столов (из которых 2 были сломаны), 7 табуреток, сломанное кресло, «стул венский с прорванным сидением», часы стенные, шкаф крашеный, чайник, 2 чернильницы, 104 стеллажа.
Был заключён договор между губернским отделом местного хозяйства и Оренбургским губернским архивным бюро об аренде для «складочного помещения архива… с южной стороны Гостиного Двора площади 21,29 м2 по цене 6 руб. за 1 м2 со скидкой 25% как Госучреждению, всего на сумму 95 руб. 80 коп., сроком на 1 год».

Признать работу удовлетворительной

Первое губернское архивное совещание состоялось 9 июня 1927 года. В приглашении, подписанном председателем губисполкома П.Д. Кашириным, заведующим губернским архивным бюро М.А. Васильевым и направленном в губернские учреждения, говорилось: «Участие в совещании является обязательным для архивных работников и ответственных секретарей всех губернских и других учреждений, организаций и предприятий, находящихся в Оренбурге. В виду важности вопросов, стоящих на совещании, губисполком предлагает обязательно делегировать ваших представителей».
Заведующий губернским архивным бюро М.А. Васильев выступил с докладом «Единый архив в Оренбурге, организация и развитие». Он отметил не только положительные результаты деятельности архивной службы, но и её отрицательные стороны: недостаток площадей архивохранилищ ввиду большого поступления документов, недостаток квалифицированных специалистов; слабую популяризацию архивного дела на страницах печати; отсутствие должного ведения делопроизводства в учреждениях; очень низкую зарплату как сотрудников губархива, так и архивариусов учреждений. «Работа архива в плановом порядке развернулась в 1920 году, – говорил он. – В настоящее время организовано три уездных архива. Из них один Каширинский в хорошем состоянии, так как имеется самостоятельный заведующий и своё архивохранилище. Орский и Оренбургский уездные архивы закрыты вследствие сокращения заведующих. Необходимо пожелать улучшения организации архивов при учреждениях, где сплошь и рядом не имеется отдельных работников. Неблагополучно и с помещениями, большинство – сырые подвалы». В резолюции, принятой участниками совещания, было записано: «Признать работу Оренбургархбюро, проделанную в большом масштабе, удовлетворительной. Организовать уездные, районные архивы с постоянной должностью заведующих. Усилить инструкторскую работу по губернии путём выездов в командировки. Просить губисполком обратить внимание подведомственных ему учреждений на серьёзное отношение к архивному делу на местах».
Инспектором Средне-Волжского областного архивного бюро Симсоном 19-24 января 1929 года была проведена комплексная проверка деятельности оренбургских архивистов. По её результатам был составлен доклад, в котором отмечалось: «Оренбургское окружное архивное бюро существует на правах отдела при президиуме Оренбургского окрисполкома. В округе 16 районов, ведение архивов и ответственность за архивное дело возложены на секретарей райисполкомов. Никаких денежных ассигнований на оборудование помещений по смете не отпущено. Инструктирование районов ведётся письменно через посредство инструкторов окрисполкома. Командировочных средств для обследования районов и постановки архивного дела у окружного архива не имеется. Директивы на местах выполняются слабо. В Буртинском (ныне Беляевском) райисполкоме материалы за 1923-1925 гг. в количестве 160 кг хранятся в чулане, в Шарлыкском райисполкоме материалы за 1919-1927 гг. (1120 ед. хр.) хранятся в кладовой… Архивы в районах можно считать неорганизованными».

Архив в саманном сарае

В декабре 1934 года Оренбуржье было выделено из Средне-Волжского края в самостоятельную область. Созданное в связи с этим областное архивное управление совмещало функции органа управления архивным делом и двух госархивов: Исторического архива и Архива Октябрьской революции. В хранилищах Оренбургского архивного управления было сосредоточено 446 архивных фондов – 293 817 единиц хранения (в том числе 226 фондов – 71 823 единицы хранения периода до 1917 года и 320 фондов – 223 994 единицы хранения периода после 1917 года).
Вновь образованная область не просто отделилась от Средне-Волжского края, к ней были присоединены некоторые территории на востоке, в итоге область состояла из 52 районов. А это, кроме всего прочего, означало, что необходимо будет срочно начинать архивное строительство едва ли не с нуля более чем в половине вновь созданных административных единиц новой области.
На страницах газеты «Чкаловская коммуна» в 1939 году опубликована статья научного сотрудника областного архивного управления А. Макаровой о проблемах архивистов. Но сначала автор предлагает читателям экскурс в прошлое: «Архивный орган в Оренбурге ведёт своё начало от архива оренбургской учёной архивной комиссии, в основу которого легли документы канцелярии оренбургского генерал-губернатора. Комиссия учреждена в 1887 году и просуществовала до Октябрьской революции. В 1919 году началось создание советского архива, сотрудники которого провели большую работу по собиранию архивных материалов, представлявших в большинстве своём груды разрозненных дел, а чаще – беспорядочную россыпь отдельных документов.
С 1935 года в связи с образованием Оренбургской области создано областное архивное управление. В каждом районе организуются райархивы, собирающие материалы районных учреждений, сельсоветов, колхозов». Как свидетельствуют документы, «большинство вновь образованных райархивов не имело штатных единиц, помещений, и состояние документальных материалов на местах продолжало оставаться неудовлетворительным».
Инспектор оренбургского архивного управления Нестерова, ознакомившись с состоянием архивного дела в Акбулакском районе, осенью 1937 года писала: «Помещение архивохранилища находится в саманном сарае, холодном и тёмном. Помещение завалено мебелью, одеждой разных видов, вследствие чего доступа к стеллажам нет».

В ведении Наркомата внутренних дел

«Для коренного улучшения в постановке архивного дела» постановлением Совета Народных Комиссаров СССР от 19 апреля 1938 года архивные органы переданы в ведение Наркомата внутренних дел: архивное управление реорганизовано в отдел госархивов УНКВД по Оренбургской области.
Начальник Октябрьского районного отдела НКВД весной 1939 года направил заместителю начальника УНКВД по Чкаловской области (с 1938 по 1957 гг. область носила имя прославленного лётчика) приёмо-сдаточный акт Октябрьского райархива, в котором говорилось: «Имеющиеся в архиве материалы никем не учитывались, документы не разобраны ни по годам, ни по фондам. Состояние принимаемых документов скверное: обложки дел порваны, дела не подшиты, не пронумерованы, весь архивный материал лежит на полу. Справочной работы никакой не велось, и в райархив никто за справками не обращался ввиду его хаотического состояния. Помещение райархива не отапливается ввиду отсутствия топлива, не оборудовано – нет стеллажей, грязное, протекает крыша. Из имущества – письменный стол и стул. Противопожарной охраны не предусмотрено, нет ни одного огнетушителя».
Сержант госбезопасности Борисов (начальник Соль-Илецкого районного отдела НКВД) в 1939 году сообщал своему областному руководству: «От приёма районного архива воздерживаюсь по причине того, что Соль-Илецкий райисполком из-за отсутствия средств отказался обеспечить соответствующим помещением, в котором можно было сконцентрировать весь архив и дать возможность производить разработку данного архива. Архив находится в тёмной кладовой райисполкома».
Но возвратимся к публикации представителя областного архивного управления 80-летней давности. А. Макарова проинформировала о задачах, стоявших перед сотрудниками архивов: «Сейчас внимание обращено на выполнение первоочередной работы – окончательное приведение в порядок архивных материалов. Узким местом наших областных архивов (их было два – исторический и архив Октябрьской революции – Т.С.) является отсутствие достаточных по размерам и условиям помещений для хранения архивных материалов и рабочих комнат.
Что касается положения в райархивах, оно находится в самом неудовлетворительном состоянии. Многие райархивы не имеют помещений. В Абдулинском, Матвеевском архивах нет ни помещений, ни работников. Областному архивному управлению и районным исполнительным комитетам советов нужно добиться скорейшего упорядочения архивного дела».
Какие же методы использовались для достижения поставленных целей? Об этом нам поведает один из документов: «В связи с неудовлетворительным состоянием архивного дела в учреждениях Чкаловским облисполкомом 17 марта 1940 года вынесено решение, обязывающее организации упорядочить свои архивы. Для упорядочения архивов практиковалось не только их обследование, но также вызов на беседы в УНКВД руководителей учреждений, в результате чего последние уделяли большее внимание архивам».
И всё-таки успешной работу с архивами представителей столь серьёзного ведомства Оренбуржья назвать трудно. Старший научный сотрудник архивного отдела УМВД по Чкаловской области Жуков в начале 1952 года подготовил «Сведения о состоянии горрайархивов». Позволим себе несколько цитат: «Из 53 горрайархивов обеспечены удовлетворительными помещениями, но требующими ремонта – 31; имеют неудовлетворительные помещения – 19; не имеют помещений – 3 райархива. Под Адамовский райархив отведена комната (6 кв.м.) при райисполкоме. Помещение, занимаемое под Акбулакский райархив, состоит из одной комнаты (20 кв.м.), требует капитального ремонта, потолок обваливается, оконные рамы пришли в ветхость, печь неисправна. Александровский райархив находится в полуподвальном неотапливаемом помещении, непригодном для работы и хранения в нём документов. Асекеевский райархив помещения не имеет: документальные материалы находятся в деревянном чулане здания, занимаемого районо и райздравотделом. Комната Орского горархива (20 кв.м.) в здании горисполкома не отапливается, установлен только один стеллаж, часть материалов лежит на полу».
О материальной базе райархивов свидетельствуют следующие строки: «Из инвентаря в Кваркенском райархиве имеется стол и три стула», «В Ташлинском райархиве – один стеллаж, стол и стул», «Чкаловский (т.е. Оренбургский – Т.С.) райархив не оборудован стеллажами, нет стола, стула».

«Развивать архивное дело!»

С 1961 года архивы вновь переданы в ведение облисполкома. Заведующий архивным отделом Оренбургского облисполкома В.М. Агарков в 1969 году обратился к общественности с призывом «Развивать архивное дело!». Василий Михайлович с гордостью констатировал: «В нашей области создана разветвлённая сеть учреждений, призванных осуществлять сбор, хранение и использование документальных материалов. Всего здесь более трёх тысяч государственных и ведомственных архивов, в которых сосредоточено около 2,5 миллионов дел.
Однако работа архивных учреждений сдерживается отсутствием у государственных архивов свободных помещений. Фактически прекращён дальнейший приём документальных материалов в облгосархиве. Такое же положение в его филиалах, расположенных в Орске, Бузулуке и Бугуруслане. Не имеет помещения архив Грачёвского района. Неудовлетворительно размещены государственные архивы в Соль-Илецком, Красногвардейском, Беляевском, Тоцком районах. Во многих колхозах, совхозах, районных организациях и учреждениях не созданы условия для хранения документов, в результате чего мы имеем факты их безвозвратной утраты. Так в колхозе «Путь Ильича» Тюльганского района документы утеряны за 22 года, в колхозах «Заря коммунизма», «Урал» Асекеевского района – за 28 лет, в Александровском райпотребсоюзе – за 30 лет. Это мешает трудящимся своевременно оформить справки, нужные для получения пенсии».
Под заключительными словами обращения В.М. Агаркова 50-летней давности могут подписаться и современные архивисты: «Настало время решать вопрос о строительстве типового здания областного государственного архива, строить новые и выделять дополнительные помещения филиалам облгосархива, отводить помещения, обеспечивающие сохранность документальных материалов в организациях, учреждениях, предприятиях, создавать объединённые ведомственные архивы в областных отделах и управлениях, строительных трестах и промышленных объединениях. Практическое решение этих вопросов позволит обеспечить полную сохранность государственного архивного фонда».
К сожалению, по-прежнему остро нуждаются в расширении хранилищ Государственное учреждение «Государственный архив Оренбургской области» и его филиалы в городах Орске и Бузулуке.
Но в большинстве муниципальных образований области в начале ХХI века созданы оптимальные условия для хранения документов: они оборудованы металлическими стеллажами, документы закартонированы, соблюдается температурно-влажностный режим.
Архивисты выражают благодарность тем, кто неравнодушен к их проблемам, и надеются, что наступит то время, когда все архивные учреждения области будут иметь достойные условия для сохранения и использования документального богатства Оренбуржья в интересах развития края.