КАМУШКИ

Почему-то часто вспоминается день, когда впервые я оказался на берегу Урала. Наверное, потому, что впервые. Хотя память человеческая устроена затейливо: за что-то цепляется и не отпускает годами. А какие-то события, подробности: люди, звуки, краски, вкусовые ощущения – будто их и не было вовсе. Так вот, приехал на мотоцикле с родителями: папа за рулём, мама на заднем сиденье. А я – верхом на баке спереди. По теперешним временам дичайшее нарушение ПДД. А в те поры – без проблем.

ВИОЛОНЧЕЛЬ И СЛАВА
                Памяти М. Ростроповича

Городок тыловой заметает метель,
И война городок заметает.
А парнишка, настраивая виолончель,
Перед киносеансом играет.

А игру его слушает разный народ –
Так приманчиво струн трепетанье.
В вестибюле нетопленом веет парок
Изо ртов от людского дыханья.

                      ***
Что головою качаешь, люпин?
Лучше скажи:
                   я любим? Не любим?

Струи дождя в невесомом хмелю,
Вы отвечайте:
                  Люблю? Не люблю?

Птицы, деревья, лесное зверьё!
Где оно прячется, счастье моё?

И тишиною дохнул окоём:
– В сердце твоём.

                                        1971

ЛИЧНОЕ МНЕНИЕ

Позволю себе предерзостное – не соглашусь с великим Константином Сергеевичем Станиславским; всё-таки театр начинается не с вешалки, но со Зрителя.

ПОВЕСТЬ

1

Идёт ветер к югу. И переходит
к северу, кружится,
на ходу своём, и возвращается ветер на круги своя.
Екклесиаст (1, 6)

– Та-а-а-щи! Упу- уу-сти-им!
– Подсааачник, подсачник завооодиии!

Гостиный двор, как и положено всякому гостиному двору, ворота, обычно приветливо распахнутые настежь, закрывает только перед лихими людьми.

МИНИАТЮРЫ

В ДВЕНАДЦАТЬ ЧАСОВ ПО НОЧАМ

Сколько себя помню, раздирало меня желание петь. И всегда ничего кроме терзаний лично мне это не доставляло. А с чего началось? Покликала меня мама домой обедать. День воскресный, за большим круглым столом собрались все: дед, бабушка, папа, мама и двоюродный брат Славка.

                   * * *
Свет предвечный, свет вечерний,
Утишающий жару…
Ветер воду кроет чернью
По речному серебру.

            ПОЭМА

     I

Гроза за горой ворковала,
Но ветер был спор и горазд.
И туча явилась. И враз
Всё вздыбилось, заклокотало.

Афанасий Антонович Кирпань – сосед по лестничной клетке – никогда ничего о войне не рассказывал, как и мой отец. Обычно они сходились 9 Мая, починали бутылочку известного и извечного русского напитка и вели неспешные разговоры о разных разностях. Говорили о многом, но только не о Войне, не о тех боевых действиях, в которых участвовали. Только не о Ней.