***
Бессонна ночь под знаком Блока,
В горячке мается свеча...
Пленит, дурманит поволока
Лирического палача.
Коленопреклонённы вехи,
И тишина на небеси –
Он слышит, слышит сквозь помехи
Сердцебиение Руси!
Вне времени и вне пространства
Его провидческая речь
Шелками вьюжного убранства
Объяла судорогу плеч.
И заневестилась морозно
На предрассветной мостовой,
И снова стало слишком поздно
Мне думать трезвой головой.
***
Смертоносная ноша –
В материнской груди,
Заиграла пороша,
До Эдема – в пути.
Не по воле Господней
В скорбный ад волокут,
От рубашки исподней
Оторвался лоскут.
Разлохматились косы
На кровавом снегу...
Встаньте, детушки-россы,
На крутом берегу.
Измождённою дланью
Зажимающий рот,
Выходи на закланье,
Непокорный народ!
Провиденья не ведай,
Вороньё не морочь,
Захлебнулась победой
Безысходная ночь.
Там заря заполошно
Обрывается в рай.
Тошно, Господи, тошно –
Поскорей забирай!
***
В. М.
Отвесные аксаковские звёзды
Пронзают светом небосвод ночной,
Дворянский сон баюкают берёзы
Над обморочной заводью речной.
Сотрут печаль смиренные чертоги,
Приворожит разгульная верста,
Парной туман опутывает ноги,
И замыкает оторопь уста.
С весельем и бедою вперемешку,
Разгульно шарясь в празднестве двора,
Сшибают с губ кровавую усмешку
Степные безутешные ветра.
Буди во мне уездную истому,
Целуй сентябрьским робким холодком,
Закрой глаза – найду дорогу к дому:
Он густо пахнет прошлым с молоком.
Я не хочу печалиться, что ныне
Не помнит парк хозяйские шаги,
Что злым быльём бурьяна и полыни
Покрыло время отчие долги.
Отрадно сердцу чуткое забвенье
Под наливной багровый листопад...
Так неразлучны смерть и воскресенье,
Что не страшит сойти навечно в ад.
***
Памяти Б. Плотникова
Боренька, Боря, не чокаясь, выпьем горя,
Споём дуэтом «Снился мне сад»,
С улыбкой встретим распад,
В траурном бешенстве автострад
Невыносимо, Боря.
Красная зона гулко шарахнет дверью…
Не бросайте меня на земле!
В мире, который лежит во зле,
Скалится в крематорной золе
В ответ на моё «Не верю!»
Борис Григорьич, зачем Вы в гробу?!
Вас ждут на сцену!
Ковид за ценой не стоит – назначает цену,
Целует венчальным холодом вену,
Печатает смерть на лбу.
Можно я Вас не отпущу в небо,
Буду держать за руку что есть мочи!..
Финальная сцена неумолимо идёт к ночи –
Развязка, короче.
Аплодисментов обморочное Плацебо.
***
Перехожу дорогу октябрю,
Чтоб он хозяйски взял меня за глотку
И опрокинул в старенькую лодку
Чахоточно кровавую зарю.
Я прихожу соперницей её,
С ненасытимо алыми устами,
Когда за поднебесными мостами
Сгорает листопадное жильё.
Над сиротливой заводью речной
Взорвёт печаль утиная охота,
Пороховая знобкая забота
Потешиться старинною игрой.
И запоёт, заплачет в камышах
Исповедальный, жалобливый ветер,
Что давеча был радостен и светел,
А нынче дробью кружится в ушах.
Но, виноватых втуне не виня,
Октябрь жжёт покорную аллею.
Его персты, впечатываясь в шею,
Вытягивают смуту из меня.
Неумолимо слышатся шаги
Державной примиряющей разлуки,
Навек прощально скрещивают руки
Единокровно смертные враги.
***
Коллеги пишут некрологи,
Шуршит продажная молва...
Не торопись глухие слоги
Облечь в священные слова.
Прицельным ядом – прямо в глотку,
На смерть, не чуя берега,
Свирепо мчит по околотку
Энкавэдэшная пурга.
Тебе ведь этого хотелось?
Тебе давно себя не жаль!
Дарю взыскующую смелость
И дерзновенную печаль.
Дарую обморочный иней,
Но предрекаю путь иной:
Ступай-ка по миру богиней,
Бесслёзной и непробивной!..
Смятенье сердца стынет сталью,
Стирает ночь твои следы,
Чтобы ахматовской вуалью
Загородиться от беды.
