Взмывают в небо чёрточки ресниц.
«Пиши стихи, кричи, испепеляйся!
Здесь, может быть, случайно завалялся
Твой оберег из девичьих тряпиц...
Вот этот угол – узнаёшь ли?». – Ах!
Сплетенье веток – тайная светлица.
И стрекоза на плечи примостится
И – скроется, как стрелка на часах...
Я помню сливы прелые, потом
Засохших косточек на крыше россыпь.
Так узнавала я, что скоро осень,
И берегла надёжнее свой дом.
Теперь я словно косточка тверда.
Лишь дай мне Бог внутри не стать бы полой.
Как смело рассыпали мы глаголы!
Как редко сомневались в них тогда!
О ДОМЕ
Разве плачу о многом?
О доме, как радость зелёном,
О рассаде на окнах, рассвете с теплом молока,
О слегка потемневших, намоленных старых иконах
И о близких (там все ещё живы пока).
Там расписана печь петухами,
В саду подморожены астры,
И огромной вселенной висят «золотые шары»,
Занавески на окнах до боли легки и цветасты,
Первый снег, словно скатерть, лежит от Горы до Муры.
Разве моря прибой ароматней домашнего хлеба,
Первых яблок, насыпанных ловко в карман?..
Где-то та же черёмуха всё ещё падает с неба
Первым снегом, и полдень всё так же румян.
Разве это нельзя – по весеннему окна расцветить
И увидеть в них старый, любимый наш сад,
Тот, где самые в мире счастливые дети
Не мечтают пока оглянуться назад?..
***
Считать стежки соломинок в стогах...
Деревья вдаль плывут на ветках-вёслах,
И хлопоты с утра о пирогах
Мудрей и проще всех других ремёсел.
Как ни зовут к полёту журавли,
Мне не уйти от пыльного забора.
Седая птица, словно горсть земли,
Пьёт горьких истин воду из извора.
Оправдан мой непраздничный наряд,
Я в нём ликую, утру с хлебом рада,
Когда как дети саженцы глядят
Глазами спелых вишенок из сада.
Ты не жалей моих сегодня рук
И голоса, что в песне не струится,
Усталый голос – знак счастливой птицы.
Хлеб на столе – и мягок, и упруг.
ГУСИ
Детство пахнет картошкой варёной,
Кострецом на зазубринах вил,
Нашей тихою речкой Вороной
И плотвою, что брат наловил.
Детство пряное; блёклые маки
Отцветают на грядке в росе.
Мы бежали в траве без оглядки
И травы не жалели совсем.
На просторном лугу чуть подальше,
От суровых гусей убежав,
Мы лягушек ловили бесстрашно
И гоняли пупырчатых жаб...
Замолчали крикливые птицы,
Заросли все травой берега,
Лишь лягушка из сказки мне снится,
И свирепое чудится «Га!».
Гуси, гуси! Да пусть бы кричали,
Пусть колола бы пятки трава,
Лишь бы речка как раньше журчала
Там, где бабушка вечно жива...
***
Какие странные круги
Творит душа в преддверье мая!
Какие за тобой круги
Идут, тебя не догоняя?..
И снова дождь, прошенье «Даждь!»,
Но так ли я сама послушна?
Дождь щели, словно карандаш,
Закрашивает в наших душах.
Шаги, шаги, шаги, шаги...
Замри уже, пригни колени.
Сердца – землистые комки,
Что до посевов околели.
А может, и не боронить
Весной земли на зависть брату?
Меня здесь будут хоронить,
Его же пусть потом когда-то.
Зачем круженье, если миг
И плодоноснее, и ярче,
Когда ко мне мой брат приник
И снова, будто мальчик, плачет?..
ПЕРВОЦВЕТ
Динь-дилинь — и закончился день.
Отзвенела синица на ветке.
Сокровенно ладошкой задень
Поскорее уютную клетку.
Как в норе засыпает метель,
Затихая с младенческим сапом,
Так неслышно стелю я постель,
Нежно так, как вчера не смогла бы.
Засыпай, до утра, до цветов,
До птенцового пробужденья.
Скоро мир этот будет готов
К первоцвета святому рожденью!
В окнах холод, и только согрет
Первобытный и добрый конверт,
Запечатан надёжно тот край,
Но ладонью и сердцем — читай!
