Первое время нелегко было, хотя я сразу прочитала все методические пособия и правила. Куратором в архивном отделе в то время был тоже новенький в архивном деле мужчина. На все мои вопросы отвечал одно: «Не знаю». К моей радости, через несколько месяцев был принят новый инспектор – С.М. Муромцева, закончившая историко-архивный институт в Москве и имеющая опыт работы в партийном архиве.
Райархив в прошлом и сегодня отличается не только размерами хранилищ и количеством принятых на хранение документов.
Первые годы моей работы пишущая машинка у нас была механическая. Печатали много и через копирку. Описи дел приходилось печатать и для организаций – источников комплектования райархива, так как качество представленных ими описей не соответствовало тогдашним требованиям, да и пишущие машинки были далеко не везде. Руки болели. Приходилось нажимать на буквы сильнее, чтобы пропечатались нижние экземпляры описей. Когда появилась в архиве электрическая пишущая машинка, стало легче. А старую я со временем передала в музей.
В 2003 году администрация района наконец приобрела для райархива компьютер, а это намного облегчило работу. Надо сказать, что лет тридцать назад количество поступивших запросов насчитывало единицы, т. к. до 1995 года документы по личному составу райархив на хранение не принимал. Люди не могли доказать, что работали в годы войны. Обидно было мне выдавать справки гражданам, особенно имеющим медали «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.», об отсутствии в архиве документов, подтверждающих их стаж работы. Впоследствии эта проблема была законодательно решена государством.
Если в 1985 году много документов поступало в виде рукописей, то впоследствии практически все дела постоянного хранения оформлялись машинописным способом и на хорошей бумаге.
Зачастую в ведомственных архивах хозяйств района и сельсоветах не было металлических решёток на окнах и огнетушителей. Но спустя некоторое время уже везде окна снабдили решётками, а огнетушители перенесли из гаражей сельхозтехники хозяйств. Об углекислотных огнетушителях в то время и речи не было.
Далеко не везде была обеспечена сохранность документов. Помню, как однажды в момент проверки архива райбольницы на документы полилась струёй горячая вода из батареи отопления. Я настояла, чтобы выделили хорошее помещение для архива на втором этаже поликлиники. Но оказалось, что и там вскоре лопнула батарея, и документы снова промокли…
Ездить с проверкой или для оказания методической помощи приходилось на попутных машинах. Одну поездку я запомнила надолго.
Было начало весны. Я выехала на КАМАЗе в колхоз им. Фрунзе (с. Старокутлумбетьево). На полпути автомобиль сломался. Довольно долго я ждала, успела замёрзнуть. Но всё же доехала до места на другой попутной машине. Смотрю архив колхоза. Он в коридоре, в чулане, который, конечно же, не отапливается. А с потолка прямо на документы течёт талая вода с дырявой крыши. Я в шоке. Документы, насквозь мокрые, занесла в здание правления колхоза.
Еду обратно на попутной легковушке, но за 15 километров до Матвеевки у этой машины вылетает колесо. Опять жду. Дальше уже вечер, еду на большом грузовике и рассказываю о своей поездке. И возле заправки на повороте водитель не справляется с управлением, и машина оказывается в сугробе. Вылезаю из сугроба, жива-здорова и счастлива, что закончилась эта поездка.
За годы моей работы лучшим в районе по состоянию делопроизводства и архива был Кинельский сельсовет. Кадры менялись, но все работали хорошо, несмотря на большой документооборот в учреждении.
Деятельность райархива становилась всё многограннее, мы начали принимать фотодокументы, создавать коллекции документов. План давали большой, чтобы его выполнить, приходилось трудиться очень напряжённо. Помню, в первый год моей работы план по переработке описей был 1200 дел.
Документы, документы…
Некоторые я держала с большим трепетом. Это и служебная книжка красноармейца, и письма воинов Первой мировой войны и солдат Великой Отечественной… Это и стихи с фронта на этикетке с консервной банки, и клятва выпускников школы, написанная кровью. Другого документа, написанного кровью, мне видеть не приходилось.
Помню и фотографию 1921 года. На переднем плане на хворосте лежит мёртвая девочка лет пяти. Её задушили. Рядом стоят две женщины. Это людоеды… Фотография, подтверждавшая факт каннибализма в нашем районе. Да уж, документы обо всём рассказывают…
Хватало и общественной работы в те годы. Много раз избирали меня народным заседателем Матвеевского районного суда. Мои очередные отказы: мол, очень большая загруженность на основной работе – никто не слушал. И приходилось периодически закрывать архив в рабочее время на один, а то и два дня и участвовать в работе районного суда.
Участвовала я и в работе нескольких комиссий при администрации района, даже комиссии, созданной для наблюдения за гражданами, вышедшими из тюрьмы (была секретарём наблюдательной комиссии продолжительное время).
Я с благодарностью вспоминаю ветеранов-архивистов: А.А. Гезиму, которая много лет руководила работой архивного отдела области, Л.С. Дущенко (с ней мы решали важные вопросы о фондировании и не только), работников филиала в г. Бугуруслане, а также М.И. Рогачеву и Н.И. Сундукову. Я всех их благодарю за доброту и помощь в работе. Под их руководством архивное дело в нашей области на протяжении многих лет считалось одним из лучших в России.
Рядом со мной всегда было много хороших людей: и руководителей, и коллег, и подчинённых.
Я с благодарностью вспоминаю своих помощников – специалистов по работе с документами по личному составу, это М.А. Лесных, Н.Ф. Солдаткина, Т.В. Литвинова. Все трое оказались добрые, исполнительные, приветливые. Они быстро и качественно исполняли запросы граждан, при этом ежедневно перевыполняли нормы выработки, утверждённые областным архивом, и не считались с личным временем. Хочется поздравить со столетием архивной службы Оренбуржья всех, кто причастен к архивному делу в нашем родном районе сегодня.
Уверена, что вместе они пополнят архивный фонд Оренбургской области интересными документами и оставят достойный след потомкам.
