Ещё не канули желанья,
Но, чу! Как будто лития…
И всё же краски увяданья
Созвучны краскам бытия!
Созвучно всё…
И не пристало,
Уничижёно и шутя,
Сказать о песне птицы малой:
«Не стоит песен Бытия!»
А дни всё тише, глубже, строже…
Но завтра на листву опять
Прольётся свет Дыханьем
Божьим,
Чтоб без остатка просиять.
РАССВЕЛО
Ночь – напролёт.
И, словно выпрастан…
Зато ни жижи, ни трухи –
Такие за ночь, братцы, выросли,
Верней вросли в мои стихи
Цветы, деревья, птицы разные,
Что – будто вечно жили тут!
Что – за собою солнце красное,
Под белы рученьки ведут!
ПОЭТ
В этих листьях бродит осень.
В этом парке бродит вечер.
А поэт стихи забросил,
И они легли на ветер.
С этим ветром им уютно,
С ним играются шутя,
И с минуты на минуту
Доберутся до тебя.
Скажут: – Брось своё пустое
И готовку, и шитьё.
Посмотри, всё золотое
В этом парке и – твоё!
Даже нас на ветер бросил
Ради этого поэт,
Бродит там, где бродит осень,
А любимой нет и нет и нет…
ТРИПТИХ
1
… и вспомнилось мне вдруг
Совсем не о любви…
Горбатых дней испуг
Пришедший на крови.
Поскольку героин
В крови детей течёт,
Всё меньше героинь,
Героев – в перечёт.
И от себя побег
Оболганных людей,
И Василиска смех,
И стоны площадей.
Кричали эти дни,
Безбожные насквозь,
О Родине: «Распни!
Озолочу, небось!»
И шли, и распинали,
Под свист теле-бичей.
Кривляясь, те кричали:
– Ты тля! И ты ничей!
Едино возводили
Мамоне пьедестал.
Единое делили,
…Довольно! Я устал!
…и что мне это вдруг –
Совсем не о любви,
Оскалившись, испуг
Вскричал про эти дни?..
2
То в ранешнее время, милый друг,
Услышать было ангела, пророка
Возможно. Ныне – замкнут круг
Ключом измены на замок порока.
Ты помнишь, в детстве снег такой летал!..
А что теперь летает, наважденье?
Вчера я слышал, что парад настал,
Нет не планет! Содомского движенья.
Взыграла Бездна мерзостью земной,
Но видится, что это лишь в начале…
Яви, Господь, тому, кто встал со мной
Гоморры против, ангелов с мечами!
Яви Святых, Всевышний! Сам явись,
Во огненном сияя облаченье!
Дабы низвергнуть порченое семя
И возвеличить Праведную Жизнь.
3
Вот говорят, что Крым приплыл назад,
(А раньше говорили «дело к ночи»)
И звёзды, словно прежние, горят!
И по церквам иконы мироточат…
Ну, дай-то Бог! Пора вернуть назад
И Божий Свет, и Воинскую Доблесть.
Ну, дай-то Бог, что громче говорят:
– Продолжим, братья, «Временную повесть»!
О, Родина! О, Русь! О, Благодать!
Пусти по кругу братину за это,
Чтобы и впредь державно нам стоять,
Любви согласно, Славе и Заветам.
КУПАВЫ
Цветы!
Я вам с рожденья друг,
Я не играюсь этой ролью.
И потому любой испуг
Ваш принимаю с крайней болью.
Всегда улыбки вам дарю.
Идите, лютики и кашка!
Ну что сторонишься, ромашка?
Я сроду чувства не таю.
И вы живите так всегда
И не стесняйтесь веселиться.
Я стану приходить сюда,
Чтоб с вами радостью делиться.
Я и сейчас сказать готов,
И прежде говорил вам тоже,
Что среди прочих всех цветов,
Мне скромные всего дороже!
2
Я, вот запомнил сон один;
Цветком мне выпало родиться
Неброским, скромным полевым,
Чтоб в человека превратиться.
А в мире на таких сейчас
Идёт охота, гон идёт!
Скажите, нет ли среди вас,
Кто видел сон
Наоборот…
Ну, что качая головой,
Вы проситесь ко мне в объятья?
Конечно, я любому – свой!
Вы все друзья мои и братья!
Живёте выше суеты.
Да вас и сиверко не студит!
Но вот скажите мне, цветы,
А вы не слышали о чуде?
Быть может, кто, когда то вам
Напел: «Давнишнею порою
Здесь парень с девушкой одною
Смеялись, радуясь цветам!»
Шумят:
– О, сколько было их!
И все прошли, смеясь, играя…
– Не говорите о других!
Она одна была такая!
Ну что кивая головой,
Вы снова проситесь в объятья?
Конечно, я любому свой.
Но я прошу вас, вспоминайте!
3
Семнадцать лет…
Июнь в цвету…
Живая будто бы картина.
И звать единственную ту
Волшебным именем –
Марина…
Всё было много лет назад;
Сгущенье красок, тихий вечер…
Волшебно – жить и забывать,
Что кто-то есть ещё на свете…
Идти по полю до конца,
А поле длится, длится, длится…
И светлый локон у лица,
И невозможное случится
Уже вот-вот…
…она просила,
Освобождая локоток,
Ну что ты… нет…
И теребила,
Смущаясь, светлый завиток.
Закат горел что было сил.
Но сил и красок стало мало.
И тёмно-синий цвет сдавил
Его до кромки узкой алой.
И тихо…
Словно мир родился…
Но не придуманы слова…
И только локон шевелился,
Дыханьем движимый едва…
4
Я рад, что с вами здесь стою
Душица, мята и цикорий!
От вас ни капли не таю,
А вспоминаю про такое.
Об этом с кем и говорить…
«На люди» это не выносят.
За это нынче станут бить!
И потому все маски носят.
И только вам
Скажу сейчас,
Что в этом мире я на грани…
А в самый рост и в самый раз
Мне с вами, лютики, герани.
А там –
Неладное вокруг,
Любой себе – оракул, лидер!
Мои цветы! А всё же вдруг
Вот ту, из чуда, кто-то видел?
..................................
И увели цветы меня
На луговину у дубравы,
Где долго любовался я
На скромные цветы купавы.
ПОЛНОЧЬ
Часы молчат.
Уснули зеркала.
Волшебное, мой друг, царит, витает…
Всё через «полу…»: сон, сквозняк, луна
В полуоткрытый флигель затекают.
Упали полутени из окон,
За полумраком штор – полувиденья.
А волшебство всего лишь – полутронь,
Оно сгустится до стихотворенья.
Полночь тиха...
Но мысли, чувства, взгляд
Не укроти! Позволь им не сдержаться!
Подставь ладони, в них слова слетят,
Что только полуслышатся и мнятся…
* * *
Как это можно – слова не любить?
Как это можно – стихи не писать?
Птицей немой в поднебесье кружить.
Как же мне птицам об этом сказать?
Чтобы отныне запеть – не стремиться!
Чтобы на горло – молчанья печать!
Птице от этого надо разбиться!
Птице за этим не надо родиться!
Надо – убитой по небу летать.
